Девочка-подросток Ханна (Сирша Ронан) живет с папой (Эрик Бана) в заснеженной тайге, охотится на оленей и читает на ночь сказки. Уйдя в добровольную самоволку из американских спецслужб, отец взрастил дочь как настоящего бойца. Она умеет постоять за себя и, кажется, способна выжить даже в экстремальных ситуациях. Когда курс обучения завершен, их пути расходятся. Ханна отправляется прямиком в ЦРУ для встречи с агентом Мариссой Виглер (Кейт Бланшетт), а папа исчезает в неизвестном направлении. Годы подготовки не прошли даром, осталось лишь выполнить задуманное…

Когда режиссер-эстет берется за сюжет про девочку-убийцу, ЦРУ и месть, корни которой теряются в прошлом, ожидать, как правило, можно чего угодно. С одной стороны, это всегда чертовски интересно: посмотреть, как человек, претендующий на звание Автора, будет обживать непривычные для себя сюжетные штампы. С другой же, именно в этом – попытке найти что-то близкое и родное во враждебной системе координат, – и кроется скрытая ловушка, угодить в которую можно из самых благих намерений, по незнанию. Англичанин Райт избежал фиаско, совладав с контекстом, но чрезмерная увлеченность и, как ни странно, бьющая через край эрудиция (цитаты, аллюзии, метафоры, символы!) завели его не туда, где он, очевидно, хотел оказаться.

На первый взгляд, «Ханна» скроена по лекалам голливудских постановок середины 70-х, когда психологизм и нутро персонажей были куда важней экшн-сцен и прочих «внешних» эффектов. Ханна Райта – это прежде всего девочка, всю жизнь прожившая с отцом, не имеющая представления об окружающем мире, и только потом – натренированный воин, держащий в памяти множество способов убийства. Режиссер делает на это ставку, показывая не столько путь взросления, сколько путь познания. Однако, выбранная манера повествования – ироничная, чуть-чуть отстраненная, не без высокомерия умного и знающего толк в своем ремесле человека, – постепенно дезавуирует эти наработки, смешивая их с чуждыми по своей сути компонентами. Райт не церемонится с жанровыми условностями, тасуя элементы триллера, комедии, боевика и философской притчи (местами в кадре мерещатся призраки Бергмана и, прости господи, Тарковского) в удобной для себя последовательности, форме, объеме. Вначале это бодрит и восхищает, чуть позже – начинает откровенно утомлять.

Чувство меры – тоже талант. В одаренности Джо Райта никто не сомневается еще со времен «Искупления». Просто в этот раз он, похоже, заговорил и переговорил самого себя.